Национальный характер русских

«Отличительная черта русского нрава - какое-то лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться». А.С. Пушкин.

Острое словечко, сказанное в тяжелую минуту, облегчало душу и веяло надежду. А тяжелых минут у русого человека было много.

Сарказм и шутка в законченной словесной форме, краткость изречения завершали события, действия, движения . О русском характере написано очень много: заметок, наблюдений, эссе и толстых работ; о нем писали с умилением и осуждением, с восторгом и п резрением, снисходительно и зло — писали по-разному и писали различные люди. Словосочетание «русский характер», «русская душа» ассоциируется в нашем сознании с чем-то загадочным, неуловимым, таинственным и грандиозным,— и до сих пор продолжает волновать наши чувства. Почему до сих пор эта проблема остается для нас актуальной? И хорошо это или плохо, что мы относимся к ней так эмоционально и горячо?

Я считаю, что в этом нет ничего ни удивительного, ни предосудительного. Национальный характер — это представление народа о самом себе, это, безусловно, важный элемент его народного самосознания, его совокупного этнического Я. И представление это имеет поистине судьбоносное значение для его истории. Ведь точно так же, как отдельная личность, народ, в процессе своего развития формируя представление о себе, формирует себя самого и в этом смысле — свое будущее.

«Любая социальная группа,— пишет крупный польский социолог Юзеф Халасиньский,— это вопрос представления... она зависит от коллективных представлений и без них ее невозможно даже вообразить»'. А что такое нация? Это большая социальная группа. Представления о характере какого-либо народа есть коллективные представления, относящиеся именно к этой группе.

Русский национальный характер складывался на протяжении веков под воздействием множества факторов. Некоторые из них очевидны для всех: влияние христианства и византийской культуры, рост российского государства и взаимодействие с иными этносами, промежуточное положение России между Европой и Азией.

Тем не менее, кажется очевидным, что каждый народ обладает множеством черт присущих только ему и выделяющими его в ряду других этносов.

Мы упорно считаем себя людьми щедрыми и к земным благам равнодушными. Это, конечно, не значит, что деньги нас не интересуют, просто они не стоят на первом месте, нет к ним должного уважения, какое есть, например, у американцев. У них это происходит, как объяснил Макс Вебер, от протестантской этики - нельзя быть неблагополучными, удачи и промахи указывают, какой удел определил для тебя Бог в жизни и после смерти. У человека верующего все должно получаться, потому что с ним Бог и процветание бизнеса - лучшее тому доказательство. Но и полученную прибыль тоже нельзя проматывать, нужно снова вкладывать в дело, работать и жить скромно. Заботиться нужно не только о постоянном доходе для себя и своей семьи, но и о процветании религиозной общины в целом. Потому что богатый человек - пастырь для общины.

У нас же все наоборот. Если человек богатеет, то явно не от излишней праведности. Да и богатство понимается как доставшееся по воле случая, а еще чаще мошенничества и потому богатым считается тот, кто роскошно живет и много тратит. То есть это в первую очередь потребитель благ, а не производитель. Хороший человек богатым быть не может, потому что честным трудом много не заработаешь, а если такое и случится, то все равно отберут, так что смысла усердствовать в труде нет. Кроме всех этих вполне житейских аргументов есть у нас еще одно мощное оправдание в виде православия, которое всегда проповедовало бедность как жизненный ориентир. Праведность и бедность для русского человека почти синонимы. А крайняя форма бедности - нищенство - одна из моделей христианского поведения, освобождающая от собственности, смиряющая гордыню, приучающая к аскетизму, тем самым сближая нищего с монахом. Нищенство тем более трактовалось как форма праведной жизни, если нищими становились сознательно, раздав своё имущество по религиозным убеждениям.

К нищим всегда на Руси относились терпимо, с сочувствием и участием. Прогнать нищего считалось грехом, подать милостыню - делом благим и богоугодным. Отчасти это происходило от того, что ни у кого не могло быть гарантий, что он не окажется в том же положении. "От тюрьмы, да от сумы не зарекайся". Но это не единственная причина. Очень распространены были истории, как под видом нищего сам Господь Бог по людям ходит.

Древнерусские князья и цари вплоть до XVIII века устраивали в своих покоях специальные столы для нищих во время свадеб, больших праздников и в поминальные дни, чем поражали иностранцев.

Еще более почтительное отношение было к юродивым. Они не считались просто "умалишенными". В их словах и поведении всегда старались увидеть пророчества или хотя бы то, что остальные сказать не смели. Возможно, что такое отношение к нищим и юродивым досталось нам от традиций греческого христианства. Как известно, в Греции задолго до христиан существовали философские школы, проповедовавшие подобный стиль жизни .

Еще одной чертой постоянно приписываемой русским является природная лень. Хотя мне кажется, разумнее было бы говорить о привычке "не высовываться", об отсутствии инициативы и желания достичь большего. Причин тому множество. Одна из них - сложные отношения с государством, от которого традиционно ждут какого-нибудь подвоха, вроде изъятия излишков у крестьян во время гражданской войны. Вывод прост: сколько не работай - все равно сидеть на бобах.

Другая причина в общинной организации жизни русского крестьянства. Разбить этот уклад попытался Столыпин, но результат был скорее отрицательный, а тех, кто все же смог отделиться от мира и поставить на ноги свое хозяйство, позднее уничтожили большевики. Община оказалась самой живучей формой социального устройства, хотя и не самой производительной. Всем известны такие черты колхозной системы хозяйствования как отсутствие инициативы, уравниловка, безалаберное отношение к результатам собственного труда. И любимое: "Все вокруг народное, все вокруг мое".

Индивидуализм во всех видах в советское время всячески искоренялся. Существовали даже налоги, мешавшие сажать фруктовые деревья на собственном участке - все должно быть общим. Работающий на себя человек был всегда объектом нападок со стороны общины, до сих пор бывают случаи поджога фермерских хозяйств.

Всем известно, что на Руси воровали всегда и все, и взятки брали, и мошенничали. И далеко не всегда и не всеми это осуждалось, осуждалось, но чаще только пострадавшей стороной. Остальные же считали это проявлением деловой смекалки, вроде "Не обманешь - не продашь". Вообще для самосознания любой нации характерен двойной стандарт. Мошенничество считается благим делом, если идет на пользу "нашим" и во вред "чужим". Например, царь Иван III жульничал часто и откровенно, но считался мудрым и добрым, потому что делал это для земли Русской и собственной казны.

Взяточничество чиновников даже сейчас отдает воспоминаниями о тех давно забытых временах, когда существовали "кормления" - чиновнику платило не государство, а те, чьими землями он управляет. Все было понятно и справедливо: чиновник работает на тех, кто его кормит, а они на него. Кто лучше кормит, тот больше и получает. Но стоило только вмешаться государству, вся логика этого процесса рухнула. Платить стали из казны.

Конечно, сложно обойти такую широко известную черту русского человека как пьянство. Водка стала практически синонимом России. Но что интересно, первое место в спаивании русского народа всегда принадлежало государству. Именно оно владело монополией на питейные заведения и торговлю спиртным, а дело это было крайне прибыльным. Но все же до советского времени пили мало. В основном по праздникам, да когда на ярмарку выезжали. В деревнях запойное пьянство считалось позором, и было отличительной особенностью лишь самого низшего общественно слоя.

Еще одна наша отличительная черта - уверенность в собственном миролюбии. Все вокруг на нас нападают, обижают, притесняют и пользуются нашей добротой. Остается, правда, несколько неясным вопрос: каким образом государство, имевшее в Х веке весьма небольшую территорию, умудрилось занять 1\6 часть суши, не будучи воинственным народом. Другое дело, что, присоединяя какую-либо территорию, мы не вырезали под корень местное население, а просто наделяли его равными правами с русским крестьянством, что было, в общем-то, равносильно рабству.

О покорности и терпении русского народа, особенно крестьян, говорилось много. Некоторые связывают это с нашествием монголов, которые сломили свободолюбивый дух русского народа настолько, что до сих пор мы чувствуем на себе отголоски ига. Потом дело довершил Иван Грозный своей бессмысленной и беспощадной опричниной. Не последнюю роль сыграли и огромные пространства русской земли, которые всегда позволяли, в крайнем случае, сбежать на окраины к казакам, а оттуда, как известно, "выдачи нет". Вот и получилось, что вместо борьбы за свои права народ просто разбегался из центра, справедливо решив, что проще воевать с соседями, чем с собственным государством.

Богоизбранность русского народа - тема давняя, особенно после того, как мы остались фактически единственной православной державой, не находящейся ни под гнетом мусульман, ни под руководством католиков. Москва, как известно, - "третий Рим, а четвертому не бывать". Кстати сказать, с той же уверенностью в собственной правоте насаждался потом коммунизм.