Жизнь ленинградцев во время блокады

Начало XX века. Первая мировая, гражданская, бунты – все эти потрясения коснулись не только взрослых, но и детей. Они увидели кровь и все ужасы войны. Многие остались без родителей, без дома. Поэтому в нашем селе сразу же после Первой мировой войны был создан детский дом. В 1941 году сюда приехали дети блокадного Ленинграда. Как жили? О чём думали, мечтали? На эти вопросы мы постарались ответить в своей поисково-исследовательской работе «Усть-Ламенка в сердцах ленинградцев». Данная тема актуальна. Ещё А. Твардовский сказал: «Дети и война нет более ужасного сближения противоположных вещей на свете». Что возвратит детство ребенку, прошедшему ужас войны? Что помнит он? Что может рассказать? Должен рассказать! Потому что и сейчас в локальных конфликтах рвутся бомбы, свистят пули, рассыпаются на крошки и пыль дома, горят детские кроватки. Данное противоречие породило проблему исследования: заострить внимание читателей на антигуманности любого военного конфликта и на силу материнства в сохранении будущего поколения. Недавно я посмотрела документальный фильм о Великой Отечественной войне, который не просто взволновал, а потряс меня: женщины провожают детей из блокадного Ленинграда. Катер отчаливает от берега. И вот матери видят, как на него пикирует бомбардировщик со свастикой, как тонут, гибнут их дочери, сыновья. И лишь белые панамки плывут по воде. Гипотеза: наша работа не только дань памяти труженикам тыла, Ветеранам и детям войны, но и призыв к миру. Хватит войн, терактов, разборок. Мы люди и можем решать любые проблемы и конфликты гуманно без применения оружия. Ведь от военных конфликтов более страдают дети и их неокрепшие души.

Излагая суть, мы использовали в основном архивные документы, письма ленинградцев, воспоминания старожилов села, учителей 40-х годов и участников Великой Отечественной войны. У каждого был свой вклад в общее дело Победы. Правоту этих строк подтверждают письма детей блокадного Ленинграда: Кискиной Галины Дмитриевны, Крикуновой Галины Андреевны. За ними стоит самая большая сила – документальность!

Кольцо блокады сомкнулось

На рассвете 22 июня 1941 года Германия без объявления войны напала на СССР. Началась Великая Отечественная война советского народа. В июле с боями была оставлена вся Прибалтика. В начале сентября немецкие танковые соединения вышли к Ладожскому озеру, отрезав тем самым Ленинград с суши. Назначенному тогда же новому командующему Ленинградским фронтом генералу Г.К. Жукову удалось ценой титанических усилий отбросить врага от ближайших окраин второй столицы России. Началась 900-дневная блокада мужественного города, унесшая жизни около миллиона ленинградцев. После переименования Ленинграда звучали голоса: «Зачем были нужны эти бессмысленные жертвы? Сдали бы город немцам и спасли бы население». Не вдаваясь в дискуссию на эту тему, отметим вряд ли, судя по директиве германского командования, ленинградцев, даже поднявших руки перед врагом, ожидала бы лучшая участь. Та же мучительная гибель в газовых камерах, да ещё сопряжённая с идеологическим и национальным унижением. Советские войска трижды пытались прорвать «кольцо» блокады – каждый раз неудачно. Лишь в январе 1943 года чуть-чуть развели клещи вражеского окружения. Полностью снять с Ленинграда фашистскую блокаду удалось только через год, в январе 1944 года. В Ленинградско-Новгородской наступательной операции участвовало несколько сибирских соединений, среди них 65-я и 364-я стрелковые дивизии. Многие наши земляки защищали Ленинград. Среди них Хамов Леонид Яковлевич. Он был дважды ранен, один раз контужен. В 1942 году был демобилизован по ранению, в 1943 году вновь ушёл на фронт добровольцем.

Молосников Михаил Максимович был тяжело ранен под Ленинградом в 1943 году, от ранения он умер в госпитале. Перед смертью передал записку, в которой писал брату, Ивану Максимовичу: «Я не дожил до Победы – ты доживи». Записка, к сожалению не сохранилась. Похоронен Михаил Максимович в Ленинграде на Новодевичьем кладбище.

Эвакуация из Ленинграда

Город Ленинград расположен не так далеко от границы, а немцы очень быстро продвигались в глубину страны. Недаром уже на седьмой день войны встал вопрос об эвакуации детей из города. В райисполком были вызваны заведующие детсадами и директора школ, среди них Иевлева П.П. – директор школы №254 города Ленинград. Разговор был коротким. «Завтра в 10 часов 30 минут эвакуация. Направление неизвестное. Вы считаетесь мобилизованными. Об оповещении родителей решайте сами. Имейте в виду детей с сёстрами и братьями не разлучать. Ясно? Действуйте». Мамы ночью вышивали на рубашечках дату рождения, адрес, имя. Значит, чтобы опознали, если ранят, если….

Поезд с детьми блокадного Ленинграда отправился 4 июля 1941 года по адресу Ярославская область, Демьяновский район, деревня Старово-Смолино. Детей провожали их мамы, близкие родственники. Они не представляли себе, что разлука продлится три года, не думали, что многим детям суждено стать сиротами: «Аристовой Ире, Афанасьевой Вере, Войчунас Людвигу, Цурмилен Тамаре и ещё восьмерым детям». Мамы вслед уходящему поезду кричали, кто последние советы, кто просьбы. Каждая своё. Тем же, кто увозил детей, слышалось одно: «Сберегите!». «Их было восемнадцать человек… на 581 ребёнка из ленинградских школ №225 и №254». Когда еще ехали, то узнали, что 10 июля 1941 г. началось непосредственное наступление фашистских армий на Ленинград. Враг был остановлен на ближних подступах города. Галина Дмитриевна вспоминает: «По прибытию нас развезли по деревням, по 30 человек и учитель». Там ленинградские дети впервые узнали, что такое тяжелая деревенская работа. Сначала заготавливали веники для коз, а затем все вместе убирали хлеб, учились вязать скошенные колосья в снопы. Осенью даже в школу пошли. Но проучились недолго, всего несколько дней. Затем им объявили, что они поедут дальше на Восток. На сердце стало еще тяжелее, когда узнали, что 8 сентября их родной город немецко-фашистские войска отрезали от всей страны, решив удушить его страшным кольцом блокады, а там самые родные люди! Но надо готовиться к дороге, на носу зима, а теплых вещей не было. Вот и шили варежки, ватники и пальто. Стегали теплые одеяла. В конце октября 1941 г. их повезли на лошадях в город Ростов Ярославский, где посадили в товарные вагоны. И поезд тронулся на Восток. До станции Голышманово поезд ехал две недели. «Часто поезд стоял, пропуская воинские эшелоны, идущие с Дальнего Востока, Сибири к Москве. Немцы хорошо получили по носу под Москвой. Нам потом уже в Усть-Ламенке показывали один раз звуковое кино. Это был документальный фильм «Разгром немцев под Москвой» . В Голышманово прибыли в середине ноября 1941года. «Когда мы приехали в Голышмановский район, нас повели в баню, но с полдороги вернули, отморозили кто нос, кто ноги, руки, одеты были по-летнему».

Шумят у старой школы тополя, их посадили дети Ленинграда

«По истории знаю, что когда дети появились в Голышманово, то малышей не захотели везти ещё за 25 километров и оставили в районном центре, организовав новый интернат, так как в селе Усть-Ламенка первоклашек не было. У нас было три группы, около 60 человек. Занимали два здания: одно – двух этажное красное кирпичное на берегу реки Вагай у моста. В нём жило две группы, размещалась столовая, кухня, кладовая и был хоздвор с коровником и конюшней. Другое здание – деревянное через площадь от первого, там размещалась старшая группа девочек и канцелярия». «Здание школы, в котором размещалось 138 человек, имеет 322 квадратных метров общую площадь, из них под спальнями 190 кв.м. Изолятор – 18 кв.м., канцелярия – 19 кв.м., под кладовой – 18 кв.м., коридор – 77 кв.м.. Всей площади на человека воспитанника – 2,3 кв.м.». В нашем музее имеется макет детского дома, и хранятся копии архивных документов. В акте о передаче группы старших девочек воспитателю Иевлевой Надежде Николаевне указывается: «Группа из 24 человек, все здоровы. В комнате имеется в наличие: топчанов с козлами – 21, табуреток – 3, матрацев – 22, казённых покрывал – 20, графин – 1, кроватей – 2, портретов – 1, подушек – 22, зеркало – 1, стакан – 1 и т.д.». Из письма Назаровой Надежды Николаевны: «В интернате всегда было чистое постельное бельё, ученическая и рабочая форма. Портнихой была мать воспитанницы Горячёвой Т.В. – Зинаида Владимировна. Шила для всех четыре года». «1. Нужно чинить валенки – 5 пар, есть два байковых одеяла, нужна вата для изготовления зимнего . 2. Внешний вид детей удовлетворительный. Волосы мальчиков коротко подстрижены ». Составляя меню, подсчитывали, как в мирное время калории. Чурочкина Анна Яковлевна готовила из картошки запеканки. Любимая поговорка: «Что посеешь, то и поешь!». «За годы проживания в селе Усть-Ламенка все воспитанники работали в колхозе «Заря Урала». Выполняли работы: прополка, дёргали лён, вязали снопы пшеницы, овса, копали картошку, убирали овощи, участвовали в сенокосной кампании. Бакульмановой Людмиле запомнилась фамилия председателя колхоза Грибалёва. Она вместе со старшими девочками зарабатывала трудодни. Продукты за них получал интернат. Назарова Надежда Николаевна отмечала: «Дети в интернате жили дружно. Отмечали дни рождения каждому воспитаннику. Участвовали в художественной самодеятельности. Собирали посылки бойцам на фронт». Сизова Роза Александровна пишет: «Мама работала в школе-интернате, позднее прибыл отец, после ранения инвалид второй группы. Он работал на мельнице». В январе 1942 года ленинградцы пошли учиться в местную школу, подружились с местными ребятами. Тяжелое это было время. Они больше думали о родных, что остались там, в блокадном Ленинграде. Холод, голод, обстрелы и бомбежки - уносили жизни людей. В эту зиму многие ребята остались сиротами. А в село все больше приходило похоронок. Наверное, спокойнее было бы детям забыть прошлое. Но забыть не давали – память всячески укрепляли. У каждого в ящике лежал вышитый матерчатый конверт с фотографиями, письмами, сухими листочками – всем, что напоминало о доме, называлось добром. Заслышав издали колокольчик почтового возчика, дети замирали. Ждали писем. Сегодня, когда перечитываешь эти письма, прежде всего, замечаешь, что рядом с привычными для ребят словами «класс», «звено», «учительница» соседствуют слова «фронт», «госпиталь», «убит», «угнали», «порушили»…. И это не сочинения по истории. Это – будничные письма детей и взрослых друг другу, в которых они рассказывают о своей каждодневной жизни. Когда дети пишут друг другу об обстоятельствах своей жизни – «мама умерла от голода», «папа сгорел в танке», - не требуется объяснять, почему война, которая принесла народу, всё это, стала для него Великой Отечественной. Они пишут о погибших родителях, разрушенных домах, сгоревших городах. В каждом письме слово «Родина» пишется с большой буквы. И недаром – два рядом стоящих предложения «у меня никого нет, и я живу хорошо», «получаем по 500 граммов хлеба» - уже заключают в себе целый рассказ об истинно материнском усилии страны, прежде всего накормившей сирот в те дни, когда 500 граммов хлеба много тянули на весах истории…. И у всех были ручка и стальное перо – письма ведь написаны! Значит, в те суровые годы выпускали не только танки, но и забытые теперь школьные перья №86…. Конвертов у этих писем не было. Письмо складывали треугольником, и оно само себе служило конвертом. Писали между строк книг и газет, на обороте осторожно отклеенной этикетки консервной банки, на страницах конторских книг. По тому, как менялся внешний вид писем, можно было определить, писались они в начале или в конце войны. Первыми письма читали взрослые, вдруг там беда непоправимая? А чаще она давала о себе весть безответным молчанием Ленинграда. Вот уже нет мамы у «Бурина Вовы, Доронина Толи, Филимовой Вали». Но ребёнка нельзя оставить без писем. Пишут им с фронта, чужие родители. Это был единственный способ сохранить узы, пусть не с семьёй, с родным городом. Изредка прорывались из Ленинграда посылки в конвертах – шнурки, мулине. Однажды пришла варежка. Глядь через неделю другая. Их осматривали, нюхали – пахнет домом. Стали приходить открытки. Мама писала их Кискиной Гале с братом по 3 раза в день: утром, в обед и вечером. Некоторые не доходили до адреса. У нас в музее хранится две таких открытки. На каждой рядом с адресом стоит штамп «Просмотрело военной цензурой» и ее номер. Что ж, может, это и не зря, в этих записях содержались в зашифрованном виде сведения о самом могучем самом секретном оружии, которое позволило победить нашему народу, сведения о силе его духа. А было и так. «Дорогой папа! От тебя нет и нет писем. То, которое мы получили в мае, последнее, мы его совсем зачитали потому, что читали всем детским домом! Каждый день я встречаю почтальона, а вчера ходил на почту и сегодня тоже пойду. Я бы сбежал к тебе на фронт, но ты ведь сам не велел этого делать. Я никогда не плачу, только ночью, иногда, и тогда большие ребята смеются. Жду тебя изо всех сил. А может у тебя изменилась полевая почта? Ты пиши. Володя». Десятилетний Володя Алексеенко писал письмо сам, а подписывала адрес воспитательница. Все письма Володи она хранила вместе с похоронкой на его отца, пришедшей в мае 1942 года. Письма приходили все печальнее, то у кого – то дом разбомбило, родители погибли. Была одна большая беда.

Но пришла весна дружная, солнечная. Реки разлились. Гремяча на полкилометра и затопила мостик, ведущий на другую сторону села. «Вагай плескался у самой нашей столовой, а противоположный пологий берег был сильно залит водой. В другие вёсны таких больших разливов больше не было. Больше всего нравилась пора сенокоса. У нас было две лошади - Серка и Рыжка. Они были на войне, там получили ранение, а когда их подлечили, подарили детям. Ухаживали за ними – Вадик Поспелов и Толя Семенов». Были у ребят четыре коровы, доили их девочки по – очереди, кроме того, к большим праздникам растили овец. Вот для них – то заготавливали сено. Дрова на зиму также заготавливали сами ребята. Их летние работы: уборка льна, конопли, хлеба, картофеля. Обеспечивали себя на зиму всеми овощами. Ездили в лес собирать грибы – грузди. Солили их. Из ягод в лесу собирали костянку, иногда встречалась лесная черная смородина, на полянках земляника. Весной ходили пить березовый сок и копать клубни саранки. Кроме того, уборка помещений, дежурство по кухне. Вообще бездельниками и иждивенцами они не были. В школе они старались хорошо учиться. Галина Дмитриевна хорошо помнит учительницу географии Сусликову Анастасию Ульяновну. В памяти остался следующий образ учительницы: «Она была молоденькая, такая пухленькая, очень симпатичная». Анастасия Ульяновна вспоминает: «В моем классе много было мальчиков из Ленинграда, помню Капустина Володю, Яшина Вову, Кискина Сашу. Мы с ребятами находили общий язык. Вот как – то раз, копали мы картошку до глубокой осени. Замерзнем, разведем костер, сварим кашу изо ржи, а ложек нет. Так мальчики кашу ели палочками, расколют на половинки и ими едят».

Ленинградские дети помнят следующих учителей: Анастасию Яковлевну – учитель русского языка и литературы; Алексея Семеновича – военрука; Алексея Николаевича – математика и физика; немку – Елену Карловну; ботаника, химика, если надо математика – Тимонова Григория Степановича. Кискина Галина Дмитриевна пишет: «Особо любимый наш учитель, учитель от Бога, к. сожалению, не дожил до Победы. Мы все ходили его хоронить и горько плакали». Ее просьбу - положить букетик палевых цветов на его могилку мы, к сожалению, не выполнили, т. к. не нашли ее месторасположение. «Я, Ивановская Ия Григорьевна. В годы войны жила с родителями в Усть-Ламенке. Папа, Тимонов Григорий Степанович, мама, Крутых Клавдия Афанасьевна – учителя вашей школы, а я тогда Тимонова, училась в 6-8-х классах. Папа там умер, брат поступил в военное училище, а мы с мамой после Победы уехали в Воронеж по вызову ГОРОНО». Учащиеся оказывали помощь колхозу в уборке урожая. В ночную смену веяли хлеб, скирдовали, колоски собирали в поле. Постоянно оказывали помощь на селе медицинским работникам, проводили санитарную профилактику. Проводили сбор тёплых вещей для фронта и средств для постройки танков и самолётов. Принимали активное участие в распространении государственных займов.

Ребята участвовали в художественной самодеятельности. Ставили пьесы, концерты, выезжали в другие населённые пункты. Выпускали боевые листки. Выступали в сельском клубе, во время посевной прямо в поле, ездили с концертами на станцию Голышманово. Часто к ним в гости приходил вожак комсомольской организации – Костя Лагунов. Ныне известный писатель Константин Яковлевич. Он играл на гармони, а Крикунова Галина пела. У неё был высокий чистый голос. До сих пор она хранит девичий альбомчик с записями. Среди них стихотворение «Девушка из Ленинграда» вписанное рукой Кости Лагунова. В 1944 году ездили в город Омск на Олимпиаду художественной самодеятельности интернатов и детских домов. Они выпускали свою стенную газету «На злобу дня». Собирали материал об истории села и оформляли журнал «Наш край». Главными художниками были Сережа Чурочкин, Ира и Валя Постниковы. Многие ребята писали стихи. Особенно хорошо Тамара Рябова. Ленинградские школьники за работу в колхозе, за общественную работу награждены переходящим Красным знаменем райкома Комсомола. Вот так жили, учились и трудились ленинградские дети в военные годы в древнем сибирском селе Усть – Ламенка.

Прорыв блокады

Артиллерийский Салют – двадцать седьмого января сорок четвёртого известил весь мир о том, что вражеская блокада Ленинграда окончательно ликвидирована. Вспоминает наш земляк Черяпкин Иван Дмитриевич: «Бои за прорыв блокады трудно описать – это надо видеть и прочувствовать своим сердцем. Стоял сплошной гул, на небе было зарево всех цветов радуги. В артподготовке участвовали тысячи стволов разных пушек, с воздуха громили врага наши славные лётчики, горели строения, горело всё, что могло гореть, из лесов уходили звери и улетали птицы. Несмотря на жестокий мороз на местах боёв земля была вспахана снарядами и минами, снега совершенно не было». В битве за Ленинград участвовало шесть фронтов, двадцать пять армий, одна танковая армия, шесть армий ВВС, армия МПВО, шесть дивизий Народного ополчения, Балтийский флот, Ладожская, Онежская и Чудская военные флотилии, бригады морской пехоты, личный состав транспортного флота, речного пароходства, партизаны и подпольщики, шесть истребительных полков, четырнадцать пулеметно-артиллерийских батарей, двести партизанских отрядов. За мужество и героизм, проявленные в битве за Ленинград двести двадцать тысяч человек получили звание Героя Советского Союза, триста пятьдесят человек награждены орденами и медалями СССР. Девятьсот тридцать тысяч удостоены медалями за героическую оборону Ленинграда.

Возвращение домой

Пришла весна 1945 года, а вместе с ней пришла и Победа. Есть много определений Победы. Но мы иногда думаем, что может быть, самое лучшее из них, Победа – это отвоеванное детство. Она принесла радость - возращение домой. Но какой ценой она досталась, сколько горя принесла война почти в каждый дом, сколько прекрасных людей погибло на полях войны и в прекрасном городе Ленинграде.

В 1942 году стали забирать первых детей. У многих не было родителей, их забирали родственники и знакомые. Вот данные из архива: «Чурочкина Зоя Ивановна выбыла в город Свердловск к дяде 21 июля 1942 года, Зинкевич Вячаслав Петрович – сирота, выбыл в Ярославскую область к дяде 21 июля 1942 года, Червякова Галина в город Буй к бабушке». Остальные уезжали в 1943 году. «Эшелон формировался в Тюмени, но сначала мы трогательно попрощались с Усть-Ламенкой, дорогими учителями: Филимоновым Виктором Михайловичем, Сусликовым Алексеем Семёновичем, Пинигиной Натальей Филипповной, Карабельниковой Лидией Ивановной, Шутихиной Марией Ивановной, Дубровской Анастасией Ульяновной, Пинигиной Бронеславой Петровной, Шкиря Анастасией Тарасовной, Фёдоровым Иваном Алексеевичем, Яксон Еленой Карловной, Головиной Марией и гостеприимными сельчанами. До Тюмени ехали с песнями, там переночевали, а на другой день, на площади был митинг, на котором мы стояли со знаменем. Им нас наградили за активную работу. Уехали мы полным составом, никого не оставив». Когда пронёсся слух, что детей без родителей оставят, то группа сирот сразу же в 1944 году была отправлена в Ленинград в ремесленное училище, а в 1945 году остальные в фабрично-заводские училища. По словам Н.Н. Иевлевой все реликвии её мама куда-то сдала. «То время, когда мы жили в Сибири, не забудется никогда. Спасибо за то людям, окружавшим нас. Знаменитостей среди нас нет. Мы как были, так и остались простыми честными людьми».